Напоследок позволю себе, цитатку в тему из моей книжки "Усадьбы и дачи петербургской интеллигенции".
"Для того, чтобы остаться на европейском уровне, Россия должна была превратиться из аграрной страны в индустриальную. И одним из абсолютно необходимых шагов на этом пути была отмена крепостного права. Однако эта реформа, как казалось вначале, означала конец старого дворянства и дворянских усадеб. Дворянство во многом утратило прежний привилегированный статус, превратились в обычных землевладельцев, вынужденных пользоваться трудом наемных рабочих. Привыкнув полагаться на защиту своих привилегий и бесплатный труд крепостных, дворяне не могли конкурировать с предприимчивыми выходцами из купеческой и мещанской среды. Барон Н.Н. Врангель в своей книге «Старые усадьбы» написанной в начале XX века с горечью отмечает: «Освобождение крестьян было последним решающим моментом в гибели старой культуры и крепостного искусства. Естественно, что и приюты его — помещичьи усадьбы — скоро потеряли свой прежний смысл. Жизнь в деревне перестала быть жизнью на века, а лишь переходным этапом, летним отдохновением. Тут получило свое пошлое значение слово «дача», которое раньше звучало скорее как пригородное маленькое имение. «Русский дачник» стало с тех пор если и не бранным, то, во всяком случае, комическим выражением. Одно за другим гибли пригородные имения, но еще худшее делалось в глухих углах. Получив выкупные деньги, помещики быстро проматывали их либо в губернских городах, либо в Петербурге. И деревенские кулаки — разуваевы, колупаевы, подугольниковы и сладкопевцевы, так зарисованные Щедриным и Атавой, скупали имение за имением, вырубали сад за садом, перестраивали дома в фабрики. Мебель и предметы убран¬ства просто продавали на слом. Обезумевшие поме¬щики пустились в спекуляции, занялись устройством заводов канареек или разведением зайцев... Некогда было думать об усадьбах, где жили деды, где выросли последние владельцы крепос¬тных. Их потревоженные тени бродили по пустым комнатам, откуда уносили мебель, где ломали стены скупщики-кулаки».
no subject
"Для того, чтобы остаться на европейском уровне, Россия должна была превратиться из аграрной страны в индустриальную. И одним из абсолютно необходимых шагов на этом пути была отмена крепостного права.
Однако эта реформа, как казалось вначале, означала конец старого дворянства и дворянских усадеб. Дворянство во многом утратило прежний привилегированный статус, превратились в обычных землевладельцев, вынужденных пользоваться трудом наемных рабочих. Привыкнув полагаться на защиту своих привилегий и бесплатный труд крепостных, дворяне не могли конкурировать с предприимчивыми выходцами из купеческой и мещанской среды.
Барон Н.Н. Врангель в своей книге «Старые усадьбы» написанной в начале XX века с горечью отмечает: «Освобождение крестьян было последним решающим моментом в гибели старой культуры и крепостного искусства. Естественно, что и приюты его — помещичьи усадьбы — скоро потеряли свой прежний смысл. Жизнь в деревне перестала быть жизнью на века, а лишь переходным этапом, летним отдохновением. Тут получило свое пошлое значение слово «дача», которое раньше звучало скорее как пригородное маленькое имение. «Русский дачник» стало с тех пор если и не бранным, то, во всяком случае, комическим выражением. Одно за другим гибли пригородные имения, но еще худшее делалось в глухих углах. Получив выкупные деньги, помещики быстро проматывали их либо в губернских городах, либо в Петербурге. И деревенские кулаки — разуваевы, колупаевы, подугольниковы и сладкопевцевы, так зарисованные Щедриным и Атавой, скупали имение за имением, вырубали сад за садом, перестраивали дома в фабрики. Мебель и предметы убран¬ства просто продавали на слом. Обезумевшие поме¬щики пустились в спекуляции, занялись устройством заводов канареек или разведением зайцев... Некогда было думать об усадьбах, где жили деды, где выросли последние владельцы крепос¬тных. Их потревоженные тени бродили по пустым комнатам, откуда уносили мебель, где ломали стены скупщики-кулаки».