Вопрос про чеховского Прохожего

[b_a_n_s_h_e_e]

Один мой знакомый собирается ставить чеховский "Вишневый Сад", для чего делает свой собственный перевод текста. Получается у него здорово, да и постановка уже не первая, но по ходу возникают вопросы, в основном по матчасти. Один из таких вопросов я хочу переадресовать всем знающим френдам, чтобы убедиться, что я ничего не переврала. Вопрос касается Прохожего, который внезапно появляется на сцене:

Показывается Прохожий в белой потасканной фуражке, в пальто; он
слегка пьян.

Прохожий. Позвольте вас спросить, могу ли я пройти здесь прямо на
станцию?
Гаев. Можете. Идите по этой дороге.
Прохожий. Чувствительно вам благодарен. (Кашлянув.) Погода
превосходная... (Декламирует.) Брат мой, страдающий брат... выдь на Волгу,
чей стон... (Варе.) Мадемуазель, позвольте голодному россиянину копеек
тридцать...

Варя испугалась, вскрикивает.

Лопахин (сердито). Всякому безобразию есть свое приличие!
Любовь Андреевна (оторопев). Возьмите... вот вам... (Ищет в
портмоне.) Серебра нет... Все равно, вот вам золотой...
Прохожий. Чувствительно вам благодарен! (Уходит.)

А вопрос вот такой - судя по его внешнему виду и его манере выражаться, к какому сословию он принадлежит? И что вообще можно сказать о его биографии по этому описанию? И если вы видели постановки "Вишневого Сада," то как его обычно изображают? И дополнительный вопрос - судя по этому описанию, вам он кажется старым или молодым?

  Заранее передаю вам благодарность от Грэма.

Comments

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

Класс :) О, Надсон это вообще здорово.

Да, мне тоже показалось, что он ужасно похож на Петю Трофимова. Кстати, раз про него зашел разговор, на твой вгляд он просто балабол (т.е. понадергал прогрессивных цитат, а сам лузер) или он действительно верит в то что говорит?

Я потом Грэму дам почитать все эти комменты, про Петю у нас тоже зашел разговор

И полнейший офф - вампирские скан будут на выходных :)

[ivha-ua-nsk.livejournal.com]

:)) Это тоже форошо - про офф:)
Слушай, ты меня зацепила. Я полезла в гугль, очень интересные сслыки выходят. Во-первых, этих прохожих играют народные артисты. Т.е. фигура концептульная. Во-вторых, его многие трактуют как "грядущего хама", который "вытопчет вишневый сад". Про то, как поставил Марк Захаров - отдельная песня. Зайди у Гугль, не пожалеешь. Есть постановка, где "отживших" персонажей играют куклы, а тех, за кем будещее - люди. Так вот, Прохожего играет человек!

А вот самая трезвая цитата:
"Во втором акте "Вишневого сада" появляется Прохожий - фигура для режиссеров чрезвычайно соблазнительная, они, режиссеры, наперегонки пытаются сделать Прохожего каким-то бродячим символом, многозначительно затягивая эпизод. Нередко в Прохожем видят "голодного россиянина" - он ведь сам так себя рекомендует, напоминая и Надсона и Некрасова: "Брат мой, страдающий брат...", "Выдь на Волгу, чей стон..." Конечно, выход его эффектен и, конечно, в мелодию пьесы голос Прохожего вторгается важным для Чехова диссонансом. И все же в композиции драмы этот "страдающий брат" - всего лишь эпизодическая роль, позволяющая показать, как беспечна в щедрости своей Раневская: шутка ли, отдала попрошайке целый золотой!" http://www.russkoekino.ru/theatre/theatre-0049.shtml
Если честно, то она, по-моему, самая правильная. Но то, что у Чехова ничего даром не бывает, тоже правильно, конечно.

Удачи твоему товарищу в постановке!

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

Спасибо, прямо таки исследование получилось! Куклы и люди - какая интересная идея.

Мне он тоже показался грядущим хамом, одним из тех дачников, кторые поселятся здесь в будущем. С другой стороны, он ведь собирается на станцию, тоже уезжает отсюда, как и остальные персонажи.

Обязательно передам.

[ivha-ua-nsk.livejournal.com]

Конечно, Петя балбол! Тут и спорить не о чем. О меня всегда жутко раздражал:)))

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

Меня он тоже дико бесит, причем я в реале часто нарываюсь на таких вот Петь.

[ivha-ua-nsk.livejournal.com]

Брр! Я их нещадно отфильтровываю!:)

Да уж, точно исследование. Я и не ожидала, что это такая серьезная фигура.

[elpervushina.livejournal.com]

Можно встряну?

У меня вот не получается сказать, ни про одного из героев "В.С.", что он -- редиска. Наверное, мне слишком мозги утюжили в советской школе на уроках обществоведения, но я вижу так: все эти люди -- заложники той исторической (и в первую очередь экономической) ситуации, в которой оказались (отмена крепостного права и т.д.)
Виновата ли Раневская, что за всю жизнь ей не довелось заработать ни копейки, что деньги на прожитие неизменно "приходили" из имения и она не знала им счета?
Виноват ли Лопахин, что крепостных, которые задарма обеспечивали рабочую силу для имения больше нет, и имение просто невозможно содержать по-старому?
Виноват ли Петя, что ему за каждым деревцем в саду мерещатся тени крепостных, что он твердо знает, что жить по-старому нельзя и пытается придумать, как жить по-новому? Виноват ли он, что не может придумать ничего путного? А кто может?
Да и что это за "пошлые дачники", которые приедут в имение? Врачи, юристы, профессора, предприниматели -- все те "не дворяне" которые являлись кровью в жилах России конца XIX века. Разве они не заслужили возможности отдохнуть за городом?

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

Вот как раз Лопахин в В.С. мне очень нравится. Даже Сомса напоминает. Мне он кажется очень трагичным, наравне в Варей. Жаль, что они не нашли друг друга, но то был бы фанфик уже. Кстати, нигде ведь не упоминается мать Лопахина, лишь его отец, который бил его, и дед-крепостной. Но это из меня уже фрейдизм лезет, хотя фрейдизма я в общем-то не стыжусь :)))
А материальные условия в приницпе у многих такие были, другое дело, что из них можно сделать разные выводы. Вспоминается мать Водовозовой, которая крутилась как могла, когда обстоятельства приперли.
Петя мне не нравится просто по характеру. Именно потому, что мне часто встречаются такие мужчины (причем в той среде, в которой я сейчас варюсь, даже чаще чем раньше). Поэтому когда я слушаю его пламенные речи, меня пробирает озноб - сказывается личный опыт.
В дачниках ничего дурного нет :) В принципе, в самом начале Лопахин предлагал Раневской такой вариант, она его послала куда подальше. В результате сад все равно срубили, а она насколько я понимаю ничего с этого не сымела.

[ivha-ua-nsk.livejournal.com]

Слушай, просто удивительно, как мы с тобой одинаково воспримнимаем: я тоже собиралась написать, что мне до жути жаль Лопахина. И что в Пете не нравятся не столько его идеи (а есть ли они?) сколько характер. А такой характер - вне времени. Это караул просто, что за характер.

Только вот с Варей у меня свои мысли:) Равно, как и с Соней из "Войны и мира", Похоже, Нэнни сподвигнет меня на еще одну дискуссию о русской литературе:)

Ты поглянь, какой интереснейший пост вышел! Еще раз поклон твоему Грэму. :)

[elpervushina.livejournal.com]

Напоследок позволю себе, цитатку в тему из моей книжки "Усадьбы и дачи петербургской интеллигенции".

"Для того, чтобы остаться на европейском уровне, Россия должна была превратиться из аграрной страны в индустриальную. И одним из абсолютно необходимых шагов на этом пути была отмена крепостного права.
Однако эта реформа, как казалось вначале, означала конец старого дворянства и дворянских усадеб. Дворянство во многом утратило прежний привилегированный статус, превратились в обычных землевладельцев, вынужденных пользоваться трудом наемных рабочих. Привыкнув полагаться на защиту своих привилегий и бесплатный труд крепостных, дворяне не могли конкурировать с предприимчивыми выходцами из купеческой и мещанской среды.
Барон Н.Н. Врангель в своей книге «Старые усадьбы» написанной в начале XX века с горечью отмечает: «Освобождение крестьян было последним решающим моментом в гибели старой культуры и крепостного искусства. Естественно, что и приюты его — помещичьи усадьбы — скоро потеряли свой прежний смысл. Жизнь в деревне перестала быть жизнью на века, а лишь переходным этапом, летним отдохновением. Тут получило свое пошлое значение слово «дача», которое раньше звучало скорее как пригородное маленькое имение. «Русский дачник» стало с тех пор если и не бранным, то, во всяком случае, комическим выражением. Одно за другим гибли пригородные имения, но еще худшее делалось в глухих углах. Получив выкупные деньги, помещики быстро проматывали их либо в губернских городах, либо в Петербурге. И деревенские кулаки — разуваевы, колупаевы, подугольниковы и сладкопевцевы, так зарисованные Щедриным и Атавой, скупали имение за имением, вырубали сад за садом, перестраивали дома в фабрики. Мебель и предметы убран¬ства просто продавали на слом. Обезумевшие поме¬щики пустились в спекуляции, занялись устройством заводов канареек или разведением зайцев... Некогда было думать об усадьбах, где жили деды, где выросли последние владельцы крепос¬тных. Их потревоженные тени бродили по пустым комнатам, откуда уносили мебель, где ломали стены скупщики-кулаки».

[elpervushina.livejournal.com]

Одним из литературных памятников этой эпохи стали две великие пьесы Чехова «Вишневый сад» и «Дядя Ваня». В первой из них дворянка Раневская вынуждена продать свое разоренное именье купцу-лесопромышленнику, сыну крепостного Лопахину. Лопахин, для того, чтобы спасти имение от банкротства должен, скрепя сердце, вырубить прекрасный вишневый сад и, разделив землю на дачные участки, сдавать их в аренду богатым горожанам. Для бывших владельцев имения это настоящая трагедия: они не только теряют землю своих отцов, но и видят, как на пепелище старинной усадьбы торжествует дух пошлости и наживы. «Дачи и дачники — это так пошло!» — вздыхают герои Чехова. В «Дяде Ване» главные герои всеми силами пытаются удержать свое имение на плаву, однако все тщетно. Снова речь заходит о продаже имения, и снова инициатором этой продажи становится «чужак» — отставной профессор недворянского происхождения. И снова в качестве альтернативы дворянской усадьбе фигурирует дача — на этот раз дача в Финляндии, где по мнению профессора его дочь Соня могла бы, выйдя из усадебного затворничества, найти себе мужа.
На самом деле тщательное изучение документов той эпохи доказывает, что судьбы дворян и их усадеб вовсе не были так трагичны. Из деревни во основном «выдавливались» люди, которые не нашли своего призвания в качестве землевладельцев. Они продавали свои усадьбы, для того, чтобы стать предпринимателями, промышленниками, государственными служащими, учеными, инженерами, педагогами, врачами, а иногда и художниками, писателями, публицистами.
Американский историк Сеймур Беккер, проанализировав данные об «исходе» русских дворян из их усадеб делает следующий вывод: «Некоторые дворяне пытались са¬моидентифицироваться через аграрное предпринимательство: большинство, под влиянием чувства культурного превосход¬ства. искало себе применения в иных сферах. Культурные изгои в своих собственных родовых поместьях, окруженные безбрежным морем традиционного крестьянства, купцов и духовенства, многие дворяне воспользовались новыми возмож¬ностями мобильности, возникшими в пореформенной действи¬тельности, и сбежали на материк городской жизни, где обрели более родственную культурную среду и новое положение в общественной жизни».
Вспомните свидетельство Юлии Жадовской о том, насколько удущающе-скучной могла быть жизнь в дворянской усадьбе и вы, наверное, согласитесь этим мнением.
Оставшиеся в деревне помещики, на манер Толстовского Левина, вполне успешно вели дела, сочетая традиционные методы обработки земли и новейшие технологии. Многие из них превратились в арендаторов, сдававших свою землю крестьянам. Они организовывали на своих землях молочные фермы, и ткацкие мануфактуры, разрабатывали угольные шахты или глиняные карьеры. Но одним из самых выгодных способов использования земли было строительство дачных поселков. Так князья Белосельские-Белозерские построили в одном из самых фешенебельных дачных районов — на Крестовском острове в Петербурге более 60 доходных домов. Уже знакомый нам граф Александр Дмитриевич Шереметьев унаследовал на северной окраине Москвы, в Останкино и в Марьиной Роще, два участка земли общей площадью более 88 десятин. Он разделил эту землю на 584 участка и сдал их в аренду застройщикам, обеспечив себе в 1899 г. ежегодную ренту в раз¬мере 38 тыс. рублей. Его старший брат Сергей Дмитриевич получил в 1909 г. более 27 тыс. рублей от сдачи в аренду 363 участков под застройку в своем подмосковном поместье Кусково на восточной окраине Москвы.
Итак, превращение усадеб в дачи стало знамением времени. Давайте же прогуляемся по некоторым петербургским дачам и посмотрим была ли дачная жизнь такой комической и пошлой, какой она казалась защитникам старых времен".

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

О, вот тогда я Вам вопрос задал, который меня давно интересует - в английской лит-ре об усадьбах (у той же Эджворт, Бронте, ну или хотя бы Дафны ДюМорье), дома часто сгорают, т.е. полностью разрушаются, до пепелища. А в русской литературе они вроде как приходят в упадок (т.е. в том же ВС сад вырубают, но дом просто заколочен). Вот с чем бы это могло быть связано?

[elpervushina.livejournal.com]

Хм...
Проще объяснить, почему в англ. литературе дома не заколачивают. Не было такого повального исхода дворян из деревни. А если и были какие-то частные случаи, то на освободившееся поместье немедленно находилась куча желающих (Незерфилд в "ГиП", Киллинч-холл в "Убеждении").
А в русской литературе сгорает по крайней мере дом Дубровских.

[b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com]

Спасибо!