b_a_n_s_h_e_e | Баллада про месть обслуживающего персонала

Баллада Lamkin (Child 93) столь же жуткая, сколь поучительная. Ее посыл, в принципе, очень правильный — раз уж нанял работника, так изволь ему заплатить, а если кинул фрилансера, он и отомстить может. Причем отомстить страшно. На основе различных версий, вырисовывается примерно такая история: лорд нанял каменщика построить ему замок, но по завершению работ отказался платить. Каменщик Ламкин затаил обиду. Впоследствии лорду понадобилось уехать за море по делам и он строго-настрого наказал своей леди запереть все засовы и остерегаться Ламкина. Другое дело, что в замке у Ламкина оказалась сообщница — нянька, нанятая присматривать за маленьким сыном лорда. Именно она и впустила свирепого каменщика в дома. Дальше начинается действо, которое лично мне напоминает дуэты кровожадного цирюльника и миссис Ловетт из мюзикла «Суинни Тодд.» Узнав, что в данный момент леди пребывает в своих покоях, эта парочка решила выманить ее оттуда. Почему бы им не убить ее прямо в будуаре — сие в балладе не упоминается, возможно, они не хотели гобелены кровью заляпать. В качестве приманки выбрали несчастного младенца.

Слабонервным дальше лучше не читать.

Ламкин пырнул младенца ножом (в других версиях, сделать это ему посоветовала добрая нянюшка). В еще более жестоком варианте нянька сунула младенцу в нос серебряный винт, покуда не начала течь кровь. После младенец остался лежать в колыбели, которая начала медленно переполняться кровью — Ламкин раскачивал ее, нянька пела колыбельную. Услышав крики ребенка, раздраженная мать позвала из своей комнаты: «В чем дело, отчего мой малыш плачет?» Но как она ни уговаривала няньку утихомирить младенца, та неизменно отвечала, что успокоить его может только мать. В одной из версий нежелание леди спуститься к ребенку объясняется тем, что на дворе зимняя ночь, а у нее нет свечи, на что нянька отвечает, что ее золотые кольца настолько яркие, что не понадобится другой источник света (судя по всему, к кольцам нянька давно уже присматривалась).

Как только леди спускается вниз, она натыкается на Ламкина. Осознав, что происходит, леди умоляет сохранить ей жизнь. Ламкин переадресует этот вопрос няньке — убить ли ему леди или пощадить? «О, убей ее, убей ее, Ламкин,» заявляет нянька, «Она всегда ко мне плохо относилась.» Но Ламкин желает не просто поквитаться с женой неплатежеспособного клиента, а собрать ее кровь в чашу. Эта чаша фигурирует почти во всех версиях. В одной из них, он приказывает няньки начистить ее до блеска, потому что в нее будет стекать кровь благородной дамы. Но нянька, одерживая классовой ненавистью, отказывается наотрез — пускать кровь леди течет прямо на пол, чем она лучше крови бедняков? В других версиях появляется дочь леди, которую та готова отдать Ламкину в обмен на свою жизнь. Именно дочери он приказывает держать чашу, в которую побежит кровь ее матери.

Когда лорд возвращается в родные края, он узнает о чудовищном преступлении. В версии B, по приезду в замок он находит сначала труп своего сына, а на лестнице — труп жены. Взбешенный лорд приказывает казнить обоих убийц — Ламкина вешает на воротах, а няньку сжигает на костре (или наоборот — его сжигает, ее вешает). Самая оригинальная казнь приведена в версии D — там Ламкина варят заживо в котле с раскаленным свинцом.

Как я уже говорила, баллада страшнее не придумаешь, но в жизни происходит и не такое. В частности, эта баллада ассоциируется у меня с делом сестер Папэн (Papin). А 1933м году француженки Кристина и Лия Папэн, служившие горничными, зверски убили свою хозяйку и ее взрослую дочь. Прежде они не выказывали агрессии — наоборот, были тихими и услужливыми. Как выяснилось впоследствии, сестры были любовницами, так что кроме друг друга им, в принципе, никто был и не нужен. В ту роковую ночь Кристина переругалась с хозяйками, к ней присоединилась Лия, в результате чего горничные избили их до неузнаваемости, вырвали у мадам глаза (вручную), истыкали ножом тела, после чего вернулись в свою комнату, разделись догола и забрались в постель, в каком виде и были обнаружены на следующий день. Старшей из сестер, Кристине, был вынесен смертный приговор, который позже заменили на пожизненное заключение. В следствие тяжелейшей депрессии — без сестры Кристина сходила с ума, - ее перевели в психиатрическую клинику, где она и скончалась в 1937 году от истощения. Лия, попавшая под влияние властной сестры, получила 10 лет тюрьмы и до конца жизни работала горничной в отелях, правда, уже под другим именем.

По мотивам этой истории Жан Жене написал пьесу «Служанки.» Так же она послужила основой фильма «Sister My Sister,» который можно посмотреть на ютубе (мне он ужасно понравился, кровищи там по минимуму, но учитывая его тему, рекомендовать его не решаюсь). Интересно, что в одном из комментариев к фильму прозвучало мнение, что невозможно настолько перепугаться из-за разбитого стакана и прожженной блузки (именно это происходит в конце фильма), чтобы потом кинуться на своих хозяев. Охохонюшки. Хотела бы я жить в мире, где поножовщина из-за перегоревшего утюга уже не будет релевантной.

Лия и Кристина Папэн

Lamkin (Child 93).

93A.1 IT’S Lamkin was a mason good
As ever built wi stane;
He built Lord Wearie’s castle,
But payment got he nane.
93A.2 ‘O pay me, Lord Wearie,
come, pay me my fee:’
‘I canna pay you, Lamkin,
For I maun gang oer the sea.’
93A.3 ‘O pay me now, Lord Wearie,
Come, pay me out o hand:’
‘I canna pay you, Lamkin,
Unless I sell my land.’
93A.4 ‘O gin ye winna pay me,
I here sall mak a vow,
Before that ye come hame again,
ye sall hae cause to rue.’
93A.5 Lord Wearie got a bonny ship,
to sail the saut sea faem;
Bade his lady weel the castle keep,
ay till he should come hame.
93A.6 But the nourice was a fause limmer
as eer hung on a tree;
She laid a plot wi Lamkin,
whan her lord was oer the sea.
93A.7 She laid a plot wi Lamkin,
when the servants were awa,
Loot him in at a little shot-window,
and brought him to the ha.
93A.8 ‘O whare’s a’ the men o this house,
that ca me Lamkin?’
‘They’re at the barn-well thrashing;
’twill be lang ere they come in.’
93A.9 ‘And whare’s the women o this house,
that ca me Lamkin?’
‘They’re at the far well washing;
’twill be lang ere they come in.’
93A.10 ‘And whare’s the bairns o this house,
that ca me Lamkin?’
‘They’re at the school reading;
’twill be night or they come hame.’
93A.11 ‘O whare’s the lady o this house,
that ca’s me Lamkin?’
‘She’s up in her bower sewing,
but we soon can bring her down.’
93A.12 Then Lamkin’s tane a sharp knife,
that hang down by his gaire,
And he has gien the bonny babe
A deep wound and a sair.
93A.13 Then Lamkin he rocked,
and the fause nourice sang,
Till frae ilkae bore o the cradle
the red blood out sprang.
93A.14 Then out it spak the lady,
as she stood on the stair:
‘What ails my bairn, nourice,
that he’s greeting sae sair?
93A.15 ‘O still my bairn, nourice,
O still him wi the pap!’
‘He winna still, lady,
for this nor for that.’
93A.16 ‘O still my bairn, nourice,
O still him wi the wand!’
‘He winna still, lady,
for a’ his father’s land.’
93A.17 ‘O still my bairn, nourice,
O still him wi the bell!’
‘He winna still, lady,
till ye come down yoursel.’
93A.18 O the firsten step she steppit,
she steppit on a stane;
But the neisten step she steppit,
she met him Lamkin.
93A.19 ‘O mercy, mercy, Lamkin,
hae mercy upon me!
Though you’ve taen my young son’s life,
Ye may let mysel be.’
93A.20 ‘O sall I kill her, nourice,
or sall I lat her be?’
‘O kill her, kill her, Lamkin,
for she neer was good to me.’
93A.21 ‘O scour the bason, nourice,
and mak it fair and clean,
For to keep this lady’s heart’s blood,
For she’s come o noble kin.’
93A.22 ‘There need nae bason, Lamkin,
lat it run through the floor;
What better is the heart’s blood
o the rich than o the poor?’
93A.23 But ere three months were at an end,
Lord Wearie came again;
But dowie, dowie was his heart
when first he came hame.
93A.24 ‘O wha’s blood is this,’ he says,
’That lies in the chamer?’
‘It is your lady’s heart’s blood;
’tis as clear as the lamer.’
93A.25 ‘And wha’s blood is this,’ he says,
’That lies in my ha?’
‘It is your young son’s heart’s blood;
’tis the clearest ava.’
93A.26 O sweetly sang the black-bird
that sat upon the tree;
But sairer grat Lamkin,
when he was condemnd to die.
93A.27 And bonny sang the mavis,
Out o the thorny brake;
But sairer grat the nourice,
when she was tied to the stake.

Огромное спасибо